Сегодня празднуем 160 лет со дня рождения самого веселого котика Рабиновича. Нет, не Бени Рабиновича и не Абрама, а нашего всехвашего котика Шлёмы. Шолом Нохлоумович (Соломон Наумович) Рабинович родился 2 марта в 1859 года в местечке Переяслав Полтавской губернии (ныне Переяслав-Хмельницкий Киевской области, там, кстати, отличный скансен, кто еще не был, настоятельно рекомендую). Детство провел недалеко от Киева в селе Воронькове, у меня из этого Воронькова страшный фельдшер Лидочка, так что я в курсе, она мне напела. И шо, спрашиваете, напела, да, конечно же, про "мир вам!", что по нашему и вашему будет "шолом алейхем!".

9 января 2019 года на 82-м году ушел из жизни Дмитрий Васильевич Малаков, известный украинский историк, музейщик, краевед, Горожанин с большой буквы, легенда киевоведения, автор многочисленных книг и публикаций по краеведению, истории Киева, о творчестве старшего брата, выдающегося советского художника-графика Георгия Малакова, путеводителей по Подолью, Волыни и Черниговщине. На его книгах выросло не одно поколение любителей и ценителей Города. 

Покойтесь с миром, Мастер, ваше наследие в надежных руках!

В конце мая проходила традиционная, вот уже восьмая, ежегодная книжная ярмарка "Книжный Арсенал". На открытие 30 мая ходила сама, как-то так сложилось, что компанию в этот раз мне никто не составил, у одних не получилось, другие не захотели, колхоз, как мы помним, дело добровольное.

Хотя, буду честна, походы в одиночку на такие мероприятия, как книжные или художественные выставки, меня никогда не то, чтобы не напрягали, но даже и не смущали, мало того, я даже по-другому кайфую, когда хожу одна, совершенно иное восприятие и соответственно иные эмоции, как будто внутри включается совсем другая оптика и что немаловажно - отсутствие белого шума.

Нагулялась по ярмарке в полное удовольствие, свезло плодотворно пообщаться с двумя авторами книг по киевоведенью, по большому счету, что уж тут скрывать, последние года два-три я хожу на "Книжный Арсенал" в основном за литературой подобного толка, т.к. с художественной у меня не особо складывается в силу того, что идет не агрессивная украинизация, нет, а категоричное агрессивное вытеснение, вплоть до запрета, русского языка. Я ничего не имею против украинского языка, очень здорово, что в последние годы печатают здесь у нас не только "своих авторов", но и появились переводная иностранная литература на "соловьиной мове", но, знаете, я категорически против отсутствия выбора. И да, я выбираю читать на русском, хотя украинским владею не скажу, чтобы в совершенстве, но довольно хорошо... в общем, эта тема довольно серьезно-болезненная лично для меня, а хотелось бы сейчас о хорошем. 

Так вот, о том хорошем, которое я обожаю, а обожаю я большие и малые истории, которые аккуратно и быстро, лихо вяжутся петля в петлю: среди усыновленных и удочеренных книг (да-да, я делю книги на мальчиков и девочек, и это абсолютно не имеет отношения к полу автора, тут про внутреннее содержание, про наполнение, про характер, нрав, все эти коленца, на цыпочках, цирлих-манирлих или, наоборот, открытость и ясность, пацан сказал - пацан сделал и т.п.) оказалась книга "Судьбы Андреевского спуска" Дмитрия Шлёнского (издательство "Коло" (г. Дрогобыч, к слову), 2016 год, тираж минимум миниморум - всего 500 экз., Nota bene!). В разделе "Архитекторы и Спуск" читаю:

"В мае 1905 года в Доме-тереме поселился военный инженер-архитектор, герой Порт-Артура Илья Андреевич Крестинский (1861-1918). После падения крепости, в обороне которой он принимал самое непосредственное участие, его направили в распоряжение Киевского военно-окружного Управления и полковник приехал в город вместе с женой Полиной и детьми от предыдущих браков. Именно на спуске родилась его дочь Людмила, вошедшая в историю литературы, как "бурбонская лилия красного графа" - знаменитого писателя Алексея Николаевича Толстого."

...14 марта (2 марта по старому стилю), потомственному графу Алексею Алексеевичу Игнатьеву - сыну Алексея Павловича Игнатьева, киевского генерал-губернатора (1889-1897 гг.), и княжны Софьи Сергеевны Мещерской, выпускнику Владимирского Киевского кадетского корпуса, военному дипломату, "красному генералу", оставившему после себя не только размашистый, щедрый след в истории и прозе, но так и неразгаданную до конца загадку про "белогвардейские деньги",  а, что самое важное, почему сегодня, здесь, о нем пишу - любимому мужу близкой моему сердцу Натальи Владимировны Трухановой (http://www.liveinternet.ru/users/658348/post348764131/), 140 лет!

У иудеев нынче великий годовой праздник Суккот – праздник шалашей, кущей («сукка» на иврите – это шалаш, если что), праздник сбора урожая, конца странствий по пустыне, праздник веселья и надежды. "Пора нашей радости" говорят о нем евреи.

«Устанавливать шалаш» – одна из его основных заповедей, так предписывает Тора: «В кущах живите семь дней...». Но, традиция Суккот – строить под открытым небом шалаш, так чтобы были видны звезды, и жить в нем в течение недели – не только память об исходе еврейского народа из Египта и его сорокалетних странствиях по Аравийской пустыне, а еще и напоминание о том, что даже в достатке стоит не забывать о тех, кто живет бедно, без благ цивилизации.

Для постройки кошерного шалаша есть ряд условий. Например: «сукка» не должна располагаться ни под каким строением, она не может быть накрыта никаким навесом (только небо, только звезды!), ну, и ряд других требований, включая выбор природных строительных материалов типа соломы или листьев.

Это была присказка, а теперь, собственно,

Утром с именем Михаила Афанасьевича в радостных поздравительных устах сбивчиво пыталась отыскать именно эту фотографию в своих погромленных деточкой и обстоятельствами архивах. Не нашла. Списала на циклон, дурной нрав в пятнистом платье и бабью дурость, сотканную из ложных воспоминаний. А вечером, придя домой, стоило только рассупониться и расслабиться, принять привычный вид и оказалось, что дамочка в радости и дамочка в счастье - это совершенно две разные бабы. 

Я счастлива. Впереди два выходных, которые просто обязана расплескать радостью.

А это - дом номер 9 по улице Кудрявской,

(М. А. Булгаков)

Инфаркт микарда, вот такой рубец! Вскрытие показало. (с)

19 декабря 1909 года. Город Москва. Первый российский съезд терапевтов. Сенсационное выступление профессора Образцова с докладом «К симптоматике и диагностике венечных артерий сердца».

Василий Парменович впервые в мире произносит слово «инфаркт» и объясняет его причину -- тромбоз венечных артерий. Он вместе со своим учеником Николаем Дмитриевичем Стражеско делают невозможное возможным -- при жизни, а не на прозекторском столе, диагностируют у пациента инфаркт миокарда; практикующие врачи получают мощный инструмент -- развернутое описание клинической картины коронарного тромбоза. 

Падал прошлогодний снег

1 января (13 января -- по новому стилю) 1849 года (1851 года -- согласно неофициальной версии) в небольшой деревушке Поповка Хреновской волости Вологодской губернии в семье парафиального священника родился сын, при крещении получил имя Василий. 

Работниками Киевского музея медицины не так давно была найдена запись в церковной книге Вологодской духовной консистории: "…за 1851 год значится Василий. Родился 1 (крестился 1) января. Регистрационный номер 1."

С днем рождения великий киевлянин Василий Парменович! 

(продолжение следует)

В 1944 году Максим Фадеевич Рыльский (украинский советский поэт и классик украинской поэзии 20 века  -- так пишет старая, не отредактированная временем, энциклопедия) вернулся домой из Уфы в освобожденный от немцев Киев. Вернулся не просто в родной город, а в уцелевший родной дом -- РОЛИТ (дом работников литературы, что и поныне здравствует по адресу Б. Хмельницкого, 68).

С жильем тогда в Киеве было тяжко, и Максим  Фадеевич некоторое время пускал к себе домой друзей и просто знакомых пожить. Времена-то были сложные, а сердца открытые. Известно, что больше года у него тогда квартировал малоизвестный на то время Михаил Стельмах. Пустил поэт к себе и литфондовского дантиста Абрама Патлаха. 

Абрам -- не Стельмах, был не дурак, он не просто специализировался на зубах украинских писателей, он ловил их на глазки: смело, нагло, совсем немного нахально (нынче это зовут рекламой). Так вот, смельчак-Абрам, обосновавшись в пятикомнатной квартире лауреата Сталинской премии, взял, да и набил на парадную дверь объявление:

Врач Патлах. Лечу и вставляю зубы. Звонить 1 раз. М. Рыльский -- звонить 2 раза.

Что греха таить, учила в школе я Рыльского "Троянди й виноград, красиве і корисне" (Розы и виноград, красивое и полезное), и считала его довольно банальным. А тут, узнав некоторые подробности жизни поэта, в очередной раз убедилась верности поговорки "Не по словам судят, а по делам!"

Так вот, про дела. Однажды пришла к Максиму Фадеевичу в редакционных делах одна переводчица. Вспоминает, как много работали в рабочем кабинете, и вдруг из соседней комнаты раздается приглушенный вскрик. "Что это?"-- ужаснулась она. "Ничего особенного, -- успокоил ее Максим Фадеевич. -- Патлах кому-то зубы рвет. Ну, что вы удивляетесь,  нужно же людям где-то жить, а у меня пять комнат".

Не так давно, три недели назад, признаваясь тут в любви к Городу,

"Только тот, кто был в Киеве, кто смотрел с Царской площадки на широкий, торжественно-величавый, спокойно сияющий своим серебром на солнце Днепр и на безграничный, необъятный простор заречных далей -- захватывает дух и радостно освобождается и расширяется душа от этого простора! --  кто бывал в Выдубицком монастыре, на высоком, крутом, зеленом берегу и оттуда смотрел на поля и леса, которым нет конца, нет краю, -- только тот поймет, почему для киевлянина нет ничего дороже Киева с его Днепром..."

вспомнила и Лифаря Сержа.

"Я лежу у груди матери, и мне смутно-сладостно. Своими беспомощными губами я ловлю кончик, который не только питает, насыщает меня, но и рождает неясные чувства -- даже не чувства, еще не ставшие чувствами..."

Тогда же, на излете сентября, субботним погожим днем ходила по Большой Подвальной, ныряла в ее тихие дворы, слушала душой мелодию хрустальных колокольчиков вечности. На самом деле, времени нет, все это прошлое, настоящее и будущее придумали скучные люди. А, может, и не скучные, но глухие на душу, ленивы на память, слепые на искренность и по-детски открытость живого, не верящие, не помнящие, и имя им легион.

"Но что-то человеческое, свежее, молодое, брезгующее доносом и предательством, каждый раз останавливало готовый вырваться крик..."

На днях был день психического здоровья, впору признаться: я -- в некоторой мере псих, тихая городская сумасшедшая; я порой слышу, вижу, чувствую то, что для нормальных в их настоящем не существует (понятие "варианты нормы", на самом деле, довольно условное, кто интересовался, знает, что это, если упрощенно, большинство). На самом деле, слышать, видеть, чувствовать вечность может каждый, стоит только захотеть. Хотят редко, говорят, мол, сил жалко, а ключ к потаенному прост: любовь! Любовь к каждому дню, к каждому мигу, вдоху, биению сердца, любовь к тому месту, где живешь. Но, если не любишь, есть всегда выход, вернее -- два: сменить место жительства или застрелиться. Застрелиться, впрочем, сложнее, проще -- выть, стыть, ненавидеть и топиться в каждом своем мелком дне, доходящем только по горло. В горле живет голос. Голос людям дается для слов и для пения, а ноги даются для танца. Для танца, опять же, для бега, прогулок,  любви,  жизни, но только не для того, чтобы ими удерживать задницу, сидящую на офисном стуле, или лежащую на диване.

"А может быть, в мечтах недоступное кажется лучшим, более прекрасным и более желанным, чем в действительности, всегда несущей в себе некоторое разочарование  некогда -- полноту?..."

В горле живет голос, в организме -- ноги, а в вечности живет душа. Она есть у каждого города, в каждой улице этого города, в каждом доме улицы этого города, в каждом кирпичике дома улицы этого города. Услышать ее не тяжкий труд, не услышать -- банальная лень. Лень чревата платой. Плата вносится ударами вечности от пощечин историей до ударов гражданской под дых.

"... вспыхнувшая летом 1914 года мировая война выбила все из колеи и перевернула все вверх дном."

Вспыхнувшая весной 2014 года мировая война выбила все из колеи и перевернула все вверх дном...

"Спокойно-ленивого, безмятежного Киева нельзя было узнать..."

Не узнать. Но, когда кажется, что силы на пределе, нервы-канаты в клочья, а разум вот-вот готов разорваться на тысячи мелких осколков, неожиданно случаются светлые дни -- почти случайные (на самом деле, в стране волшебной ОЗ ничего не бывает случайно), чудесные люди на вызове, буквально у порога, дарят книгу "Серж Лифарь" (издательство киевское "Муза" Лтд - а то! 1994 год, смешной тираж в 20 тысяч экз.) Почему? -- Не знаю! Сказали, что окрас радужки глаз у меня особенный, редкого цвета -- цвета, который бывает только у долгожителей.

Город, ты сейчас спишь, но я знаю: ты слышишь. Знай, я помню, что каждый должен делать то, что он должен -- любить. И пусть будет, что будет!

... что сегодня, 20 апреля, в далеком 1977 году в советском Киеве исполнитель авторской песни Григорий Бальбер совместно с Аркадием Северным записали киевский концерт "Привет Киеву". 

Запись производилась на квартире Б.Коваля. В записи принимали участие: Гриша Бальбер — вокал и ударные, Наум Зигман — вокал и гитара, Саша Фельдман — скрипка и саксофон, Леонид Полищуков — гитара. (с)

... что сегодня, 20 апреля, в далеком 1977 году на Подоле одним мальчиком стало больше. И не важно, где этот мальчик, нынче ставший мужем, жил потом, и живет сейчас, Подол -- это паспорт, ксива, фейс-контроль, универсальный ключ, открывающий все замки, это -- диагноз, да.

С Днем рождения, Олежка! Не дай своим истокам засохнуть, на педагогической ниве без таких, как ты, абсолютическая грусть. 

А теперь... не песня, нет, а видеоряд. Давай ностальгировать вместе, тем более, что нарцисс в ходу. 

... что, уже нет? Тогда подайте из буфета вчерашнее вино!

Жизнь моя нынешняя заполошная и смутная суета совсем не оправдание дырявой памяти. Стыдно, что забыла я. Стыдно, что в этой "власти весеннего бриза" забыли мы - жители Города непомнящие с надменно-печальными взорами и смелыми от природы жестами. Стыдно и горько за память короткую, за спешность и суету, за то, что живем сегодняшним днем, кутая в рубище свои кровавые язвы. Большое спасибо далеким другам, что напомнили, в этот Всемирный день поэзии, про то, что сегодня киевлянину Александру Николаевичу всего лишь 125.

Виват, брат Пьеро, виват!

Терпеть как не могу круглые даты и толпу по поводу, по причине, расписанной в отрывном календаре кем-то там сверху, указом выданным и пришпиленным на верстовом столбе, на красной доске почета (или учета?).  Круглые даты -- меньше, толпу -- больше, но, все равно тошно до головной боли, до рвотных спазмов, когда вспоминают по случаю указа на расписание, а не памятью души. Давно моей голове никто не может приказать, кого вспоминать и кого чтить, а сердцу -- и подавно.

Свои люди находятся в большом чужом мире по книгам и музыке. И, если читать "твои" книги еще можно обучить, то слышать, чувствовать "твою" музыку -- нет и никогда. Это однозначно. 

Сегодня киевлянину Михаилу Александровичу Мееровичу 94! И пусть до сих пор многие, услышав это имя, пожимают удивленно плечами, вопросительно спрашивают глазами "а кто это?", но, даже, если один из тысячи, услышав напев вальса "та-та-ри-ра-ра-ра" из норштейновского "Цапля и журавль" подпоет мне в унисон, я узнаю его -- своего родненького -- и живой душой прижмусь.

Мультфильмы "Ежик в тумане", "Сказка сказок", "Лиса и заяц", "Сказка для Наташи" ("Домовенок Кузя"), "Чертенок № 13", "Котенок по имени Гав", "Зайка-зазнайка", "Ивашка из дворца пионеров",  радиопостановка "Доктор Айболит" и много-много других прекрасных "музык" -- это все он, Михаил Александрович Меерович. 

http://bayun.ru/authors/Meerovich_Mihail_Aleksandrovich/

Слушать вальс с 3.19 

Понимаю, что революция, что жизнь многих моих сограждан полностью занята борьбой, но, даже на войне бывает время, когда молчат пушки, а говорят музы. Если вы любите Город не только глазами, но и умом, если вам небезынтересен его архитектурный анамнез - не пропустите!

6 декабря творческий вечер Дмитрия Малакова - известного историка, тонкого и глубокого киевоведа, автора чудесных книг о Городе («Киев Михаила Булгакова»,"Особняки Киева", "Доходные дома Киева" и многих других) на тему: "Киевские архитекторы Владимир Бессмертный, Владислав Городецкий, Сергей Григорьев, Василий Осьмак".

Серия сообщений "Династия Терещенко":
Часть 1 - Из грязи да в князи (ч. 1)
Часть 2 - Из грязи да в князи (ч. 2)

Серия сообщений "Династия Терещенко":
Часть 1 - Из грязи да в князи (ч. 1)
Часть 2 - Из грязи да в князи (ч. 2)