Самобытность и свобода в картинах казахстанского художника поражают воображение

— Канат, когда вы начали рисовать?

— Сколько себя помню, всегда рисовал что-то и делал коллажи. К коллажам пришел, будучи школьником, после посещения западногерманской художественной выставки. Всерьез же начал писать тексты и картоны в 90-х. Я переживал полное разрушение привычного мира, поэтому решил, что буду писать для ноосферы, как тот еврей в каком-то рассказе Л.Н. Толстого молился за оградой базара, чтобы поддержать равновесие мира. Я поднимался по тропе от «Просвещенца», находил уединение и сжигал тексты и картинки. Это было мое жертвоприношение неведомому богу, чтобы он улучшил мой мир.

— Выходит, вы художник-самоучка?

— Не люблю, когда меня называют художником оттого, что этот эпитет несет слишком большую смысловую нагрузку в русском культурном пространстве. Я занимаюсь артом, поэтому не возражаю против определения «артист». В детстве и юности посещал художественные кружки и студии. Также обучался на курсах подготовки к поступлению в театрально-художественный институт. Все это в Советском Союзе.

— А когда вы вышли к людям?

— В 2003 стал показывать людям картинки, но не в соцсетях, а в рабочем кабинете. Кажется, в 2015-м я пошел к Гани Баянову. Все говорили, что обучение классической манере может испортить примитивиста. Я огрызался, что для этого надо быть совсем примитивным в своей голове, чтобы так легко тебя можно было испортить. В общем, я хотел, чтобы меня испортили. Уже после обучения Гани Баянов, посмотрев мои прошлые рисунки, сказал: «Мог бы продолжать и так, без обучения». Он до сих пор говорит, что ничему меня не научил.

Канат и художники, давшие ему свое бата, — Шихдурды Орадов, Гани Баянов, Арсен Даутбаев, 2018

— Чем занимались до этого и кем являетесь по образованию?

— По образованию я был фельдшером-акушером, потом стал дефектологом-логопедом. Прошел курс психологии — в психоанализе, символдраме, а также курс суггестологии.

— Ого, какой серьезный и длинный список компетенций! Почему при любви и интересу к искусству вы пошли в другую специальность?

— Я тогда увлекался Альбертом Швейцером, который, будучи органистом, пошел учиться на врача в 34 года. У меня были идеалистические убеждения. Мне было 16–17 лет. Наверное, можно простить молодому человеку восторженный идеализм?

— Как эти сферы связаны между собой, дополняют ли они друг друга или же компенсируют?

— Сферы эти никак не связаны, и я стараюсь, чтобы и не были связаны, поскольку не люблю смешивать процессы.

— Но профессия наложила на вас определенное восприятие мира и людей?

— Конечно, в основном научила все упрощать и адаптировать, прощать бытовую глупость и даже умственную отсталость людей, любить не за интеллект и аналитические способности.

— Вы говорили, что человек — высший примат. Разделяете теорию Дарвина?

— Нет, считаю, что в происхождении человека эволюция не сыграла никакой роли. Но по факту генетически человек — высший примат.

— Из какой вы семьи — творческой или технической?

— Мама — математик, папа — экономист.

— Какие качества они вам привили?

— Что-то, наверное, привили. Я не думал об этом. Я пользовался в детстве полной свободой. Скорее всего, они привили мне самостоятельность.

«Для себя», 2018

— А что для вас свобода?

— Я согласен с тезисом Маркса о свободе. Я думаю, что свобода возможна только в промежутках между осознанной нами необходимостью. В детстве, конечно, Маркса не читал, хотя воспитывали меня в очень «коммунистическом духе». И тогда для меня было комфортом и свободой возможность собственного выбора. Позже свободой для меня стало брать ответственность за выбор на себя и обязательно никого не винить. Естественно, со мной играли в эту игру, но все кружки и секции выбирал я сам. Я имел право получать тройки за нелюбимые предметы.
После восьмого класса ушел работать и поступил в вечернюю школу рабочей молодежи. Это была альтернатива, потому что первоначально я хотел стать объездчиком в лесном хозяйстве, а потом егерем. Но меня не взяли, заразы!

— Природа вам близка и нужна для вдохновения? Что вы любили делать больше всего? У вас много портретов. Вы изображаете абстрактных персонажей или есть конкретные люди? Вы любите людей?

— В основном любил возиться с книгами. Природа очень близка и нужна мне для здоровья. За вдохновением не гоняюсь, а просто работаю. Есть портреты конкретные и характерные, обобщенные. Люблю людей своего круга, остальных, безусловно, заочно уважаю.

— Вы коренной алматинец?

— Я родился и вырос в Алма-Ате. Родители родом из Букеевской Орды. Мама переехала в Алма-Ату с матерью в 1944 году, где в то время жили ее родные тети — Тойганбаевы Умит и Малика. Обе работали в различных издательствах. Бабушка Малика была первой женщиной-парашютисткой в Казахстане. Мама поступила и окончила городскую школу №8.

— Как вы пришли в литературу?

— В юности писал стихи для радиостанции «Молодые поэты», был сценаристом молодежного театра. Пытался поступать в Литературный институт им. Горького, но не прошел собеседование по молодости лет. С 2014 года обучался в ОЛША и закончил курс детской литературы, прозы коротких форм и курс больших форм. На все ушло три года. Печатался в литературных платформах «Снежный ком», «Русская жизнь», «Русское поле», в блоге «Перемены», ныне запрещенной «Колямбе-борямбе», в альманахе «Литературный Алматы», на платформе «Зарубежные задворки» вел колонку эссе, опубликовал детскую повесть «Гильгамеш из Кукурузного переулка» сначала в эмигрантском издательстве «Za-Za verlag» в Дюссельдорфе, потом в первом и втором номерах за 2024 год журнала «Простор».

— Ваши любимые авторы в искусстве, литературе, философии?

— Разные авторы были любимы в разное время. Навсегда любимых нет.
Сейчас в поэзии Ефим Бершин и Вадим Гройсман, а также Михаил Бараш и Лиля Чернявская — все живут и здравствуют. В живописи люблю работы Матвея Вайсберга и Барбары Кроль. В философии — Мартин Бубер, Ортега-и-Гассет, Василий Васильевич Розанов.

— А из культуры родного народа есть любимые произведения?

— Я люблю кюи Курмангазы.

— Есть ли у вас жизненное кредо?

— На самом деле нет, и не считаю нужным иметь что-то подобное вроде правил, потому что постоянно меняюсь.

— Вас устраивает все в этом мире или хотели бы что-то изменить?

— Так устраивает все, но если бы взяли заместителем Божьим, что-то вроде демиурга, то головы полетели бы (смеется).

— Что хотелось бы изменить и как?

— Запретил бы мучить и убивать животных. Ввел бы оговоренные права высших млекопитающих. Запретил бы неуправляемый человеческий прогресс и государственные формы мышления. Пусть каждый учится думать за себя, а не за весь земной шар. Еще бы запретил огнестрельное оружие и позволил бы вести войны только средневековым манером.

На открытии выставки в «Жусан банке» рядом с Канатом кураторы Ольга Веселова, Санжар Серикпаев

— Расскажите о своей последней выставке. Где она проходит и кто помог ее организовать?

— Чудесная выставка организована кураторами Санжаром Серикпаевым и Ольгой Веселовой в пространстве и при финансировании «Жусан банка». Чудесно и то, что они сами меня нашли и предложили выставиться. Это внимание мне было особо приятно, так как у них оказалась огромная насмотренность и эрудиция в вопросах искусства. Беседуя с ними, получил большое наслаждение. Должен сказать, что это четвертая моя персональная выставка.

Первые две были организованы Музеем современного искусства от Ближневосточного университета Северного Кипра в 2020 году, где я жил и работал четыре месяца. От Ближневосточного университета я получил награду «Серебряный ключ».
Третья выставка прошла в 2023 году в государственной библиотеке. Там была распродана вся коллекция, выставленная в пространстве, а также все, что находилось в мастерской, — всего около 90 работ. Также работала с 2018 года постоянная экспозиция в фойе театра DQ.

— Какую цитату из описания творчества могли бы привести, как наиболее точно описывающую ваше искусство?

— Название последней выставки «Антропология Букежанова», придуманная Санжаром Серикпаевым и Ольгой Веселовой, очень точна, а также название статьи Марии Жумагуловой «Новая суровость» в живописи Каната Букежанова» тоже.

Хочу отметить роль Марии Жумагуловой, давшей подробный анализ моего творчества в статьях в журнале «Простор», №12 2023 года, и на платформе Artofher в 2024 году.

— Что есть человек?

— Человек — это магическое существо, способное создавать внешние силы для регуляции своей внутренней жизни.

— От многих ваших портретов исходит свечение. В этой связи можно ли сделать вывод, что человек для вас — сгусток энергии и света? Что бы хотели пожелать себе и миру во времена, когда наш мир трещит по швам?

— Желаю устоять и миру и нам.