Скончался Валентин Осипович Осипов – целая эпоха литературы, беспокойная, неравнодушная душа, твёрдый, но и добрый человек с убеждениями великодушия и справедливости во всём и всегда. Я знал его с той поры, когда он вернулся из Казахстана, где, сам того не ведая, поднял молодёжь и молодёжную прессу на самый высший уровень. Он выпустил к грандиозному совещанию, которое проводил Хрущёв, номер целиноградской областной комсомольской газеты, где был главным редактором, отчаянно смелую публикацию. Да ещё и добился, чтобы газета эта оказалась в президиуме. Хрущёв схватил её, и предъявил собранию как аргумент в тогдашнем публичном споре с возгласами: вот что такое целина! вот что такое молодёжь! вот кому надо дать дорогу! При этом незнающим не мешает знать, что у комсомола в каждой области была своя газета, и этот правящий пассаж развязал нам руки – с осиповской подачи нам дали острые возможности, и молодёжная печать обрела равенство и права на собственное, молодёжное видение жизни. Я был тогда тоже редактором молодёжки, и хорошо помню этот разворот!
И кем только не побывал Валентин Осипов в своей жизни! Сразу после целины – главный редактор издательства «Молодая гвардия»-не меньше 600 книжек в год! Молодая литература! Совещания молодых писателей, конечно же, всесоюзные! Полтора десятка молодёжных журналов и газет только молодогвардейских! Потом журнал «Знамя» - первый зам главного. Наконец директор издательства «Художественная литература» - из нынешних времён трудно даже представить, что это была за мощь! Шолоховское собрание сочинений миллионным тиражом, к примеру. И вообще «Худлит» тогда – это отборная классика. И громадный духовный корабль по справедливости возглавлял Валентин Осипов, который вырос в крупнейшего, стратегически мыслящего издателя.
Валентин был начисто лишён спокойствия. Написав в ЖЗЛ биографию Шолохова, он стал его активным защитником, схватившись в сражении за справедливость с Солженицыным. Вообще, мало в жизни и литературе тем, к которым бы не прикоснулись неравнодушные перо и сердце Валентина Осиповича. Многие отмалчивались, усмехаясь какой-то несправедливости, и отворачивались, Осипов – никогда. Потому и жил он в обстановке, частенько накалённой. И это был его характер, его нетерпимость к несправедливости. Постоянная энергетика и желание сделать ещё, видать, несделанное, расходовали его исподволь, хотя кто может знать, когда и как кончаются силы, даже самые добрые.
Я хотя и знал о его болезнях, всегда верил, что Валентин, по духу своему – истинный борец, их преодолеет. Мы бодро поговорили с ним по телефону, перед тем как его увезли в реанимацию. И он даже не сказал об этом. Видать, не знал!
Прости и прощай, неравнодушное сердце!