Алина Духарт родилась в Самаре. С самого раннего детства в ней раскрылся талант художника и желание рисовать, отображая мир в красках, линиях и удивительных образах. Талант Алины Духарт развивался самобытно и выходил за рамки привычного академизма. 

Несколько лет художник посвятила иконописи, также самостоятельно изучая каноны этого искусства. Многие иконы, написанные ею, украшают храмы и монастыри России и Украины. Авторские работы Алины Духарт находятся в частных коллекциях в стране и за рубежом.

- Читая Вашу биографию, напрашивается прямой вопрос – Вы сами освоили иконопись?

- У меня было 2 книги – монахини Иулиании «Труд иконописца» и иконописца Дионисия. Эти книги о том, как выглядят канонические изображения и каковы требования к рисунку.

Я сама изучала все нюансы, вплоть до грунтовки доски, как ее подготовить, как вообще все нужно делать. Изучила со временем, где-то приходилось импровизировать, но в целом я ознакомилась с канонами и старалась работать по ним. И позже, когда меня благословили, появился свой почерк, так получилось. Я время от времени занимаюсь иконами, только это требует очень большой ответственности. Конечно, писала я не темперой, как положено, но сейчас многие художники пишут для храма не темперой, хотя по канону это необходимое правило.

Писала иконы для Киево-Печерской Лавры, в Дивеево находится одна моя икона Казанской Божьей Матери и еще несколько икон. Но иконопись требует определенного подхода, когда нужно, чтобы подготовка была на духовном уровне, а это связано с определенными ограничениями и состоянием души.

- Вы такой разносторонний автор, очень много стилей представлено в вашем творчестве. Я теперь понимаю, что на каждом этапе своей жизни вы что-то пробовали, тестировали, заходит-не заходит. Вы исследователь по духу?

- Очень даже. Когда мне заказывают что-то такое необычное, что вне сферы моего интеллекта, я обязательно из любопытства изучу этот вопрос, чтобы в полноте подойти к процессу.

Вот, например, я пишу на еврейскую тему, пишу портрет Любавического Ребе. По началу я уходила в эту тему с головой, чтобы все изучить. Почему он последний Ребе, как он жил – то есть, мне нужно глубоко все понимать для особого состояния души, для написания портрета. Понять, что он был за человек, почему он так знаменит, что из себя представляет духовное движение хабад. Я уже восемь раз писала портрет Ребе и почему-то каждый раз пишу его как бы заново. Каждый раз жду, когда придет особый взгляд, глубину взгляда можно написать только когда сам ее постигнешь, вместив в себя. 

Также, если я пишу портрет Мухаммеда Али, то мне нужно знать, в чем заключается его легендарный удар, чем он отличался от других. Еще когда пишешь, то ждешь «мистического снисхождения», пока к тебе свыше не придет тот самый взгляд, который хочется изобразить.

Конечно, я изучаю. Не сказать, чтобы я специально методично что-то исследую, но приходит азарт, интерес к тому, над кем работаю.

- Как вы относитесь к Леонардо да Винчи?

- Я прекрасно отношусь к нему. Я, к слову, на ютуб выкладывала несколько своих эссе об искусстве, в том числе и про Леонардо. Там есть и мое личное мнение про современное искусство. Отношусь к да Винчи с глубоким уважением, понимая, насколько у него пытливый ум и высокая производительность. При этом он не считал себя художником – больше инженером. Хотя я думаю, что он просто был таланлив во всех сферах и заходил чуть дальше, чем если бы он мог бы поверхностно пройтись по всем темам. Конечно, он мне нравится, это большой Мастер. 

- Вы похожи с ним, поэтому я спросила.

- Спасибо, я увлекаюсь, но, конечно, не дотягиваю до него.

Сама себе не раз задавала вопрос – если бы во времена эпохи Возрождения был интернет, насколько меньше была бы производительность у художников? Ведь как сильно это бы их отвлекало. Я думаю, та цивилизация, которая сейчас у нас, очень много времени забирает, мы из трансляторов превращаемся в поглотителей. Можно было бы сделать гораздо больше, если бы не приходилось бы так много отвлекаться на не обязательное для жизни. 

- Чем Вам близок реализм?

- Во-первых, это творение самого Б_га и нет ничего совершеннее реальности. Когда ты погружаешься, даже когда пишешь на природе пейзаж или пишешь человека с натуры, не по фотографии – даже самая современная камера не передает ту гамму оттенков, которая присутствует вживую. 

Глаз художника настроен так, что видит и различает очень много оттенков, нюансов. Я всегда поражаюсь руке Художника, который создал это. Я понимаю, что человек, даже самый искусный художник, не создаст такого разнообразия. Меня восхищает все, что первозданно, природно, совершенней этого ничего нет. Поэтому реализм мне интересен как один из путей познания руки Создателя. Через руку Создателя мы, наверно, тоже приближаемся к Нему, возвышаемся.

- Да, Ваши «Пионы» – как будто Вы внутри цветка находились и все это трогали, а потом рисовали. Каждый лепесточек прорисован так изящно, будто Вы в него заворачивались.

- Цветы – да. Они также хороши, как все остальное. Не скажу, что они меня особенно впечатляют, чем что-либо другое, но в цветах есть какая-то такая мимолетность красоты во всей ее полноте. Можно же было упрощенную версию сделать, учитывая, что он вскоре завянет. Но нам его все время дает Б_г в такой красоте, в таком совершенстве! Я думаю, что это тоже одно из призваний человека к высшему, совершенному смыслу, к тому, что мимолетно, но твою душу устремляет ввысь, чтобы искать что-то больше того, чем ты видишь сейчас.

- Эта мысль во всех Ваших работах, мне кажется. Например, картина «Веселая жизнь Богомолов». Задумалась, а почему Вы даете свободу зрителю понимать, что, собственно, хотел изобразить художник, ведь не так просто понять эту картину? 

- Здесь вполне искреннее и доброжелательное отношение к зрителю. Происходит вовлечение в игру во время считывания картины. Предполагай свой вариант и все варианты будут верными, что бы вы ни придумывали.

Потому что, теоретически, наша жизнь многовариантна, и также много может быть вариантов сюжета этой картины. Сейчас сидят два богомола и с ними сова – это может означать, например, большого Наблюдателя и у него кипа на голове. 

Богомолы сидят на первой модель Harley-Davidson, была такая фотография, где изобретатели сидят на мотоцикле в одежде 20-х годов, только у меня это богомолы и этот подтекст считывается. Потому что я взяла оригинал, где это люди, но это условность, ведь это могут быть и не люди, у меня это рандомно оказались богомолы. Которые в своем мире вполне могли тоже чего-нибудь изобрести, их существование в той жизни, параллельной нашей. Мы же не можем с полной уверенностью сказать, что этого нет. Суть в том, что я совмещаю богомолов и мотоциклы, как бы несовместимые вещи, изобретения первых мотоциклов и существование каких-то живых существ.

Часто бывает так, что начинаешь писать картину с одним сюжетом в голове, но в процессе что-то происходит такое, когда ты находишь новые более удачные варианты. 

Благодаря этому впусканию возможных вариантов, все становится на свои места из как бы случайных мазков, персонажей, и в конце ты просто смотришь сам с удивлением на эту картину. Мне очень понравилась в свое время одна поговорка, художники говорят: «Чем больше грязи, тем больше связи». То есть, любой случайный мазок на холсте, который как бы грязь, он может быть началом чего-то, подсказкой, кардинально все меняющей. Поэтому сюжет сюрреалистичных картин возникает часто в процессе. Потому что происходит синтез того, что ты видишь, и подсознания. Например, я просто хочу изобразить сову, а потом оказывается, что в твоем подсознании картинка изначально уже привела к готовой картине и она воспроизводится на холсте. 

- Целая концепция. 

- В общем, это не какая-то белиберда и случайный коллаж. Суть в том, что философский подтекст можно всегда самому найти к этой картине на уровне своего интеллекта и впечатлительности. Вот почему сильно конкретизировать картины я не хочу. Потому что часто бывало, что в картину один смысл вложен, а мне говорят: «Ой, это же все про меня!».

И начинается рассказ личной истории, которую зритель видит в картине и эта история совсем не о том, о чем я написала. Поэтому оставляю некоторую недосказанность в этих картинах, чтобы человек смог добавить свой смысл.

- Ваша «Тайняя вечеря» – это абстрактно. Сюжет вроде бы конкретный, известный, каноничный, но не на Вашей картине.

- Скорее, это ближе к импрессионизму, как бы считанный общий поток. Знаете, как делают фотографии ауры? Вот это что-то такое, как если бы мы посмотрели на картину на энергетическом уровне, например, без персонажей, и все то, что происходит, можно было бы увидеть несколько иначе. Такой цветной поток идет, когда отдаешься на волю интуиции и рука берет цвет и создает форму потоку. Но и при этом должна быть определенная гармония в цвете, важно, как цвета перекликаются между собой, какой они создают звук на холсте. 

- Гармонично выглядит Ваше полотно.

- Все равно угадывается автор, известная картина. Тайная вечеря, возможно, и не так проходила, что все ученики Христа сидели за длинным столом в один ряд, как по сюжету Леонардо. Смысл в том, что это как один из вариантов происходящего события, если увидеть, допустим, на уровне энергетики.

- Серия Ваших работ в стиле «Лисья молитва». Присутствует много разных персонажей, сочетание, на мой взгляд, не сочетаемого: лиса, молитва, мальчик в одежде буддистского монаха… Это мир, в котором все связано?

— Это тоже возникло из каких-то моментальных впечатлений, недосказанностей, интуитивных образов. Например, лиса, из нее возникает оранжевый цвет, варианты этого цвета и все, что связано с этим цветом, в том числе, одеяние буддистcкого мальчика. 

Смотрите, отсылка идет – мальчик молится, раз молитва, там стоит церковный подсвечник, в котором распускается цветок, символизирующий молитву. Подсвечник стоит над темной лисьей норой, как украшение. Можно найти связь в том, что животные в какой -то степени отражают определенные качества человека и они как бы находятся в этих рамках. Поэтому, например, мы так внимательно смотрим на обезьян, ведь они отражают человека в его не лучших качествах, когда отсутствует, например, высокое что-то. Они в примитивном смысле очень похожи на нас.

Лиса отражает определенные черты характера, которые часто бывают сконцентрированы в человеке. Сама по себе лиса признана хитрым существом, продуманным. Также и человек очень часто бывает даже в своих самых высоких порывах предусмотрительным и немного хитрым, как лиса. Желая себе лучшего будущего, этот человек делает все для того, чтобы, например проникнуть на тот уровень и получить себе те блага, которые можно получить, благодаря молитве. С одной стороны, человек молится, совершая не материальное действие, ведь за молитву ты не получишь выгоду. Лиса, например, за свою хитрость получает пропитание, но и человек совершает молитву с определенным умыслом – то есть, в молитве тоже есть благоразумная хитрость, которая человека может связать с высшим миром и вот он там, где летящие ангелы. Оранжевый цвет, лиса, буддистский мальчик молится, молитва, подсвечник, нора, из которой выходит лиса – это тоже символизирует выход человека за пределы его обыденной темноты, благодаря молитве. 

Примерно вот так возникают эти картины. 

- Насколько важно, как реагируют люди на картины, Вы для кого пишете?

- Иногда ни для кого. Иногда я даже не думаю, что это оценят и даже часто говорю: «Ну, наверно, не поймут эту картину». Просто для … Нет, все равно я рассчитываю на какое-то понимание, это важно. 

Часто я не жду скорого понимания или я рассчитываю на узкий круг понимающих людей. И когда картина «заходит», мне это очень нравится, это стимулирует. Иногда даже продавая, готова картину подарить, если человек говорит: «Я так хочу эту картину, но у меня нет денег», у меня такие случаи были.

Один человек сказал: «Я ни есть, ни спать не могу, так хочу эту картину, но у меня нет возможности ее приобрести». Так было с картиной «Самурай». Я написала «Самураев» очень много и это особая история, которая еще продолжается. Но первого самурая, которого я написала, продала этому мужчине за недорого и в рассрочку, но была очень рада. 

Этот человек занимался восточными единоборствами, для него была важная картина. То есть, я попала в цель, хотя не целилась, скажем так. Я просто была под сильным впечатлением после просмотра фильма «47 ронинов». После этого за таким же «Самураем» приехал из Японии представитель Toyota, мне пришлось написать вторую картину и есть даже фотография, где вот этому человеку я картину вручаю.

И дальше так получилось, что этих самураев я пишу уже в течение нескольких лет и однажды поняла, что число самураев близится к 47. И тогда уже объявила, что напишу 47 ронинов и перестану писать самураев.

Так что очень много вещей происходит, когда думаешь: «О, вот это да, как кино про себя смотришь!» 

- Очень символично. Искусство нам нужно?

- Обязательно. Я так рада тому, что в людях нахожу отклик, потому что, если не будет искусства, я не знаю, что будет. 

Суть в том, что искусство способно возвышать душу человека на нематериальный уровень. Мне кажется, самое главное в жизни – выйти за пределы своего физического существования еще при жизни, то есть, найти себя в высшем проявлении. Вот насколько мы можем быть высоко, вот настолько и подняться. 

Картины создают что-то из глубины подсознания, из состояния детства, из внутренней благодати и душа возвышается, я думаю. Искусство этому способствует, потому что человек в обыденной жизни находится на такой частоте редко. Музыка, живопись способны возвышать души, удерживать в этом состоянии. А потом опять мы в быту, в делах погрязаем. Человек идет в театр, например, и находится в определенном состоянии, в котором он способен воспринимать какие-то особенные моменты. Искусство, я считаю, способно возвышать и возможно, преображать душу.

- Я пользуюсь этим. Когда я чувствую внутри себя сжатый комок, иду в театр или концертный зал П.И. Чайковского и выхожу оттуда другим человеком.

— Это дает масштабность, когда твоя душа поднимается на такую высоту, с которой ты смотришь на жизнь из Вечности. «Из Вечности», я имею ввиду, что мы все умрем и вот ты смотришь как бы оттуда и под воздействием искусства понимаешь, что твоя жизнь как-то проходит параллельно и все равно, умрешь ты или не умрешь, нет этой границы. И ты видишь оттуда происходящее в твоей жизни более масштабно и можешь уже философски относиться к тому, что на бытовом уровне способно испепелить человека. Искусство помогает отстраниться, когда можно посмотреть на ситуацию другими глазами.

Кстати, тема фэнтези тоже дает определенный ракурс, который может отвлечь от быта и он не поглотит настолько, чтобы уничтожить или привести в уныние.