Причем сто лет – срок условный, собирать свою знаменитую на весь мир коллекцию театр начал с самого своего основания, а стукнуло ему недавно по самым скромным подсчетам, 240 лет. Да и работает музей, как настоящий первостатейный музей мира…
- Да, у нас все серьезно! – подтверждает мне перед открытием выставки заведующая музеем Большого театра кандидат искусствоведения Лидия Глебовна Харина. - И если говорить о нашем музее, то де-юро мы притеатральный музей, структурное подразделение Большого театра, отдел… А де-факто - это крупнейший театральный музей с очень большой, интересной коллекцией. И часто, когда возникают поездки в регионы или зарубежные выставки (вот завтра у нас открывается выставка в Италии), мы показываем традиционный набор, то есть, то, что людям интересно – «Лебединое озеро», «Борис Годунов», Уланова, Плисецкая. Конечно это наши бренды, и это великие имена, но у нас и помимо этого есть много чего интересного, и того, что многие не знают.
И вот этому как раз и посвящена нынешняя выставка. Музей театра для выставки достал из своих запасников самое неожиданное… Не часто нам показывают, например, бутафорию, и не потому что не хотят, а потому что бутафория - вещь очень ведь не простая, хрупкая, сделанная чаще всего из папье-маше. На выставке бутафория представлена сполна, так же как и костюмы, макеты спектаклей, афиши и фотографии.
Много здесь и таких эксклюзивов, как спектакли, никогда не выходившие к зрителю. Например, балет «Стрекоза», который ставил в Большом великий хореограф советского времени Леонид Якобсон. Его обвинили в эротике и запретили, но эскизы костюмов 1951 года, то есть времени, когда этот балет создавался, можно увидеть на выставке.
Решение о создании специального театрального музея было принято в 1918, а в 1921 открылась первая экспозиция в зрительских фойе театра. Инициатором создания Музея стал главный художник театра того времени Федор Федоровский
- Он в это время не был еще таким маститым, но его работа с нашими предметами относилась к созданию экспозиции в театре. Это уже 1921 год - продолжает свой рассказ Лидия Глебовна. - Перемена власти, она не всегда к хорошему ведет, но некая просветительская миссия музея – была главная. Поэтому активно уже тогда собирали первые вещи, и кстати, их было достаточно много. По описанию первого «красного» директора театра Малиновской было порядка 9 тысяч предметов разного направления.
С этого музей начинался. Сейчас же здесь предметов только зарегистрированных в гос. каталоге около ста тысяч (точнее девяносто семь тысяч)! И еще почти столько же ждут обработки… На выставке же из них представлено 615 предметов зарегистрированных в гос. каталоге, но есть вещи еще не зарегистрированные… Самые ранние датируются 1821 годом – это собственно чертежи еще не выстроенного заново после пожара 1805 года здания Большого Петровского театра. Есть сообщение газеты «Московские ведомости» о ценах на места в императорских театрах. Ведь вопрос «сколько стоит билет в Большой» всегда был насущным и очень волновал москвичей и в те давние времена. Самый же ранний эскиз декораций – относится к 1835 году – опере «Аскольдова могила» на музыку одного из первых директоров театра Алексея Николаевича Верстовского, портрет которого красуется тут же.
Структура основного зала выставки разделена по периодам: дореволюционный период включает в себя, например, раздел посвященный классику XX века, балетмейстеру Александру Горскому, в котором представлены костюмы крупнейшей звезды Большого Екатерины Гельцер к балету Горского «Золотая рыбка» художника Константина Коровина, а также костюмы к знаменитейшим постановкам этого хореографа, балетам «Дон Кихот» (1901) и «Баядерка» (1904). Присутствуют в экспозиции выставки эскизы бутафории, декораций (К. Коровина) и костюмов к «Щелкунчику» Горского (1919), эскизы костюмов к балетам «Конек-горбунок» (1901) и «Аленький цветочек» (1911), фотопортреты любимых балерин, которых балетмейстер снимал самолично, а также выполненный на холсте Горским (он был еще и отличным художником) портрет балерины В.Н. Светинской.
Послереволюционный период – это главным образом эскизы Бориса Григорьева к несостоявшейся опере «Снегурочка», а также первый советский балет «Красный мак», который не сходил с подмостков Большого вплоть до 50-х годов прошлого века и костюмы главной героини этого балеты Тао Хоа, принадлежавшие крупнейшим балеринам советской эпохи Галине Улановой (в экспозиции также есть её костюмы «Умирающего лебедя» и Марии в «Бахчисарайском фонтане») и Ольге Лепешинской.
До войны последняя, кстати любимая балерина Сталина, особенно прославилась в роли Суок в балете Игоря Моисеева «Три толстяка» (1935), материалов к которому на выставке представлено также немало. Есть на выставке и белая (с черным рисунком у выреза) пачка-платье Лепешинской 1941 года к свадебному па де де из балета «Дон Кихот». Таким образом можно представить, как менялась со временем балетная мода - сейчас это па-де-де исполняют в красно-черной пачке.
Военный и послевоенный периоды связаны с балетом 1942 года «Алые паруса», премьера которого состоялась в условиях эвакуации в городе Куйбышеве, и «балетом Победы» «Золушка» 1945 году в роскошных декорациях Петра Вильямса… И так вплоть до знаменитых балетов хореографа Юрия Григоровича и художника Симона Вирсаладзе (на выставке представлены костюмы Владимира Васильева, Бориса Акимова, Мариса и Андриса Лиепы, Людмилы Семеняки и других артистов из балетов «Спартак», «Иван Грозный», «Легенда о любви», «Каменный цветок», «Щелкунчик», «Раймонда» и др.); оперных постановок Бориса Покровского и костюмов Марии Максаковой, Сергея Лемешева, Елены Образцовой, Тамары Милашкиной, Тамары Синявской; и работ совсем недавнего времени, таких, как постмодернистская опера Леонида Десятникова «Дети Розенталя» (2005) и балетов Алексея Ратманского «Леа» (2004; костюм Каббалы) и «Болт» (2005; макеты к спектаклю и костюм Авиатора).
Среди уникальных экспонатов также - дирижерская палочка Петра Ильича Чайковского, белое платье Майи Плисецкой к балету «Кармен-сюита» (1967), костюм Екатерины Максимовой к балету «Жизель» (1960), работы выдающихся русских художников Апполинария Васнецова, Василия Поленова, Александра Бенуа, Федора Федоровского, Вадима Рындина, Валерия Левенталя и др.
- А что самое ценное на выставке? – спрашиваю я Лидию Глебовну Харину.
- Вы знаете, мы конечно заранее немножко готовились к этому событию и хотелось получить для экспозиции большую площадку, поэтому первоначально мы подобрали для выставки порядка тысячи предметов. Все хотелось принести и показать! А потом себя немножко ограничили и это ограничение было связано с тем, что мы решили в первую очередь показать то, что нигде и никогда не показывали. В том числе авангард… Ведь у нас интересная авангардная коллекция. Это художники авангарда, которые трудились в Большом театре. А есть те предметы, которые никто не знает, только потому, что не были поставлены спектакли. Но эскизы были сделаны. Это, например, такой художник как Григорий Пожидаев и балет «Маска красной смерти». Фамилия вообще мало кому известная в России.
- Дягилев приглашал Горского ставить этот балет, а Пожидаев оформил в Интимном театре балет Михаила Кузмина «Выбор невест» и балет на музыку Саца «Козлоногие», отразившийся потом в «Поэме без героя» Анны Ахматовой…
- Да, да, да… И балетмейстер Касьян Голейзовский с Пожидаевым в балете «Маска красной смерти» хотел работать, но не получилось. Известные фамилии на выставке – это художник Борис Григорьев. Единственная его работа в театре это была опера «Снегурочка», которая не состоялась. И вот такие неожиданные моменты, есть у нас, в нашей коллекции. Наконец то мы показываем – Александра Головина. Ведь мы еще нигде не участвовали с этой работой… А это у нас единственная картина Головина… Хотя он много писал портретов Федора Ивановича Шаляпина, мы представляем портрет Шаляпина в партии «Демон». Шаляпин, как вы знаете, был страстным любителем фотографироваться и если посмотреть некоторые его фотографии, на них он запечатлен чуть ли не в движении. Но ни одной фотографии «Демона», как это не удивительно, нет. А у нас портрет Головина! Эту работу знаменитого художника с 1904 года ни разу не реставрировали и это была очень печальная история. Если честно, я просто боялась к ней как-либо подойти. Потому что думаю, сейчас мы снимем стекло и на этом стекле вся пастель Головина и останется… Поэтому нужно было все разобрать и делать реставрацию. Очень дорогая реставрация! Но театр пошел на это, реставрация длилась 3 года.
- У вас представлены и вещи Анны Павловой, которая несколько раз выступала на сцене Большого?
- У нас есть один только предмет, принадлежавший ей - большой веер. Он был в такой большой толстой раме и ранее не показывался, состояние аварийное. Мы его тоже реставрировали… У нас еще Марии Тальони веер есть, и он тоже представлен на выставке… Это ведь такие вещи, которыми не могут похвастаться и некоторые именитые музеи.